Многие мечтают переписать прошлое. А я хочу написать настоящее, заполнить сразу, набело, его чистые листы.
Написать не то, что я прочла во сне.
Поэтому я записала его.
Поэтому записываю.
Я хочу его помнить. Я надеюсь, что он что-то изменит.
Я надеюсь, что он изменит все.
.
Я стояла на нашей улице. Я смотрела на почти не постаревший дом, но я знала: прошло пятнадцать лет.
Я знала, что не одинока, что мне есть кого любить, и есть, кому любить меня, но сейчас я думала о них — о родителях, которые уже несколько месяцев кряду сводили меня с ума (придирки, требования, причуды, хоть вон беги), которых я столько раз огорчала (а они меня нет, что ли?!), на которых просто не хватало — тепла? терпения? (Ага, у них этого всего конечно, для меня навалом!)
Как же не хочется добавлять: любви...
Второй голос, голос в скобках, голос угрюмый, насмешливый, внезапно умолкает.
Потому что теперь все равно.
Потому что прошло пятнадцать лет, я точно знаю.
И еще...кое-что изменилось.
Я не могу осознать этого до конца, но я вдруг понимаю — вспоминаю? — что родителей со мной больше нет.
Это не потрясение и не горе, просто хочется присесть куда-нибудь,или просто опуститься на землю, свернуться клубочком и закрыть глаза.
Изнутри вползает холод, извне — темнота.
И ощущение открывающегося, раздающегося вширь, опустевшего пространства.
..
Я не поняла, когда и как все изменилось, не заметила, как безлюдный переулок превратился в оживленную улицу ( Новый Арбат?), как засияли неоновые вывески, а где-то на заднем фоне полилась звуки "All Is Sunny", я не услышала "щелчка", не заметила "шва". Это все стало неважно.
Потому что я была с родителями. Они были со мной. Мы шли втроем, и папа ел только что купленный в "Теремке" на вынос пончик, а мама пересчитывала сдачу.
А я... я смеялась, я хлопала в ладоши, я танцевала вокруг них; им казалось, что у меня просто отличное настроение, ведь был какой-то праздник. А мне хотелось схватить их за руки и не отпускать.
Обнять. Сказать все, что припасла для них там, в одиночестве и тихой (ведь ничего уже не исправить) печали безутешно темного переулка.
В ощущении: "Мне не хватает вас. Так сильно...так сильно".
В просьбе: "Простите".
В обещании: "Я больше не буду" (и ничего, что звучит так по-детски, сейчас все ничего).
Но я бы не успела.
Все исчезло.
Я снова стояла перед домом, и было тихо, темно. Одиноко.
Я стояла и ждала. Ждала, уже зная, что больше "переключений" не будет.
Я плакала про себя, беззвучно. Ведь вслух плачешь только, если хоть что-то можно исправить. Кого-то можно вернуть.
И так же беззвучно повторяла: "Я хочу к вам. Я хочу к вам."
Пожалуйста...На минутку...
На одну минутку.
...
Такие сны — все знают, да? — это безнадежно избитый прием, донельзя заезженный сюжетный ход, тысячи раз примененный в литературе и кинематографе. Клише, штамп, пустота.
И да, увидь я такое на экране или прочти в книге, фыркнула бы.
А я — я сидела на постели, охватив руками плечи, и смеялась, и раскачивалась, плотнее прижимая к груди бурлящую, шипучими пузырьками вскипающую радость — потому что я видела сон и вернулась, потому что я вновь в своей реальности.
Потому что что ничего необратимого еще не произошло.
Я вскочила, бросилась к столу, схватила блокнот. Я хотела записать этот сон-клише, сон-штамп,сон-пустышку сейчас, немедленно.
Я писала, и мои строчки чем дальше, тем сильнее напоминали диаграмму ЭКГ; очертания букв расплывались в линии, строчки удлинялись, становясь волнообразными, прерывистыми кривыми. ЭКГ счастья, аритмия восторга, лихорадочный пульс ликования.
Потом я расшифрую свои записи, потом, когда уляжется волнение, я аккуратно все перепишу и буду постоянно перечитывать. Как оружие — против приливов дурного настроения, против кризисов переходного( нахмурившийся термин вдруг кажется совсем не грозным) возраста.
Но, главное — как напоминание.
О боли сожаления. О радости встречи.
И — наверное, это еще важнее — как предостережение. Пафоса я не боюсь, ведь никто не прочтет моих строк (это, кстати, и правда проблематично, понимаю я, окинув взглядом написанное).
Предостережение сработает, я уверена. Я уверена.
Все обиды на родителей уже кажутся смешными, зато припомнились собственные резкие слова, колючие усмешки, разрушенный уют вечеров, вдребезги разбитые выходные...
Стоп. Я не хотела сейчас думать о прошлом - не могла. Все уже передумала во сне, на той улице, где было темно, безнадежно одиноко и очень больно.
И очень хотелось туда, к ним. Просто к ним.
....
Многие мечтают о возможности переписать прошлое.
Но ведь настоящее неуловимо, неостановимо, необратимо, невозвратимо становится прошлым. А мне в ту ночь показалось, что я поняла, как перехитрить саму себя. Это же так просто, сместить все на одну фазу, взглянуть на настоящее из будущего, притвориться, что настоящее успело (на час, на мгновение, на сон) стать прошлым. И вернувшись, все изменить. Осязаемая (пальцы сжимают, поглаживают на сгибах листок), воплощенная в строчках простота.
Вот же он, твой шанс, шанс изменить все, задать новый вектор, сменить алгоритм... Так я закончила то описание.
Я знаю, что все выполню.
И все же мне страшно.
Мне страшно оказаться однажды на той улице. Уже не во сне.
А позади вновь лягут годы. Вновь ставшие (на этот раз — необратимо) прошлым.
Необратимо. Годы, принесшие реальность, которой я так и не изменила.
Мне страшно.
Я сжимаю в ладонях листок.
.....
Надо ли добавлять, что с тех пор прошло десять лет?
Надо ли добавлять, что тот листок я так и не переписала набело? И не только листок.
Надо ли добавлять, что...
Нет.
Не думаю.
Теги: фанфики
Отредактировано Фанфикер 4 (2015-10-07 20:03:41)
