Утром Флейм проснулась от приглушенного детского плача. Сначала решила, что ее снова мучают кошмары. Каждую ночь последние две недели во снах она бесконечно искала своих малюток, но так никогда и не находила. Поэтому вновь ощутила нестерпимое отчаяние в душе. Но потом к звуку плача прибавился более громкий, суетливое шуршание.
Флейм открыла глаза. Ночник был включен. За окном все еще было темно, но уже тихо. Значит, дождь прекратился.
Роберт стоял около кровати, спешно одеваясь. Она тут же вспомнила события вчерашнего вечера и почему находится в доме тетки.
— Эйдан и Даниэла — ранние пташки. — Увидев, что Флейм открыла глаза, пояснил Роберт.
— Сколько сейчас?
— Часов пять.
Флейм откинула одеяло, вставая. Ей охватил страх, появилось желание трусливо сбежать. Откатить назад вчерашнее признание Роберту, что она хочет быть с ним и их детьми. Но новый побег от себя и своих чувств был бы ошибкой и не решил бы ни одной из окружающих ее проблем.
— Я пойду с тобой.
— Уверена?
— Да.
Флейм придирчиво осмотрела себя. Пижама Риммы явно не самый подходящий вид одежды, чтобы разгуливать по дому, полному людей.
Роберт догадался о ее мыслях, поэтому без всяких сомнений сказал:
— Тебе нечего смущаться.
Но все-таки бросил ей свой халат. И Флейм тут же накинула его на себя.
Роберт прошел к двери, открывая ее, затем протягивая ей руку:
— Пошли.
Флейм колебалась. Действительно ли она готова вступить на путь, предложенный Робертом? Гораздо проще струсить в последний момент.
— Смелее!
Флейм выдохнула и взяла Роберта за руку.
Детская была совсем рядом. Дверь в комнату открыта, верхний свет включен.
Ночью Флейм не заметила, не обратила внимания, но детская выглядела восхитительно. Шторы теплого желтого оттенка, словно песок на пляже, стены раскрашены в виде зеленой лужайки и голубого неба с облаками, светлая мебель в тон кроватки. Настоящее царство спокойствия.
Миссис Пибади ловко держала плачущих Эйдана и Даниэлу, укачивая. По одной руке на каждого ребенка. На обоих детях были лишь памперсы и легкие распашонки.
— Римма побежала делать смесь. Как только она вернется, мы их переоденем и накормим.
— Чудесно, миссис Пибади. Но мы хотели бы сами сделать это вместе с Флейм.
Сиделка-нянька вежливо улыбнулась, но с сомнением посмотрела на нее, затем на Роберта. И Флейм разделяла ее скепсис. Она ничего не знала о младенцах. Как их держать, кормить, успокаивать, переодевать и прочее.
— Если потребуется помощь, зовите.
Миссис Пибади осторожно уложила детей обратно в кроватку. Снова бросив сомневающийся взгляд, направленный на Роберта. Он же с улыбкой на губах ответил ей уверенным взглядом.
Сиделка отошла в сторону, продолжая пристально наблюдать за ними. Словно они не заслужили ее доверия и могли по неопытности навредить детям.

— Роберт, я не думаю, что у меня получится.
— Это не так уж и сложно. Смотри.
Роберт потянулся к кроватке, беря на руки все еще плачущую Даниэлу. Малышка с огромными сине-серыми глазами беспокойно шевелилась, в отличие от уже притихшего, спокойно лежащего брата, с немного более темными глазами.
— Удерживаешь спинку и голову, прижимаешь к груди и укачиваешь. Да, Данни, ведь это так просто? Скажи маме — привет.
Малышка казалась совсем крошкой в руках отца. Держал Роберт дочь крепко и уверенно, и она стала постепенно успокаиваться в его надежных и ласковых объятиях. Но Флейм казалось, повторить подобное ей точно не под силу. Она наклонилась к дочери, чувствуя непрошеные слезы на глазах, прикоснулась к ее крошечной ручке, чмокнула в лобик и тихо произнесла:
— Привет.
— Возьми Эйдана, Флейм. Не надо бояться.
Флейм чувствовала, что вся дрожит. Она не справится. Только все испортит. Слезы потекли по ее щекам. Она смахнула их, прежде чем попытаться взять сына на руки.
Наклонилась к кроватке, повторяя движения Роберта.
— Не волнуйтесь, мисс Флейм.
Прозвучал уверенный голос миссис Пибади. Флейм мельком обернулась к ней. Сиделка по-доброму смотрела на нее, но в ее взгляде все еще сквозило сомнение.
Подложив руку под голову и спину Эйдана, Флейм осторожно приподняла сына. Тут же для страховки удерживая его и второй рукой. В итоге крохотная голова мальчика оказалась на ее локте, а все остальное тело поддерживалось двумя руками. Испытывая невероятный страх и восторг одновременно, тепло тела ребёнка отдавалось внутри гаммой эмоций, слез она больше не сдерживала. Ее душа наполнилась бесконечной любовью, нежностью, желанием защитить его от всего на свете. Их обоих.
— Привет, малыш.
Миссис Пибади несколько секунд держала свои руки внизу ее, явно страхуя на случай, если она не справится, но убедившись, что она крепко держит сына, в конце концов отошла в сторону.
— Я вернусь как только бутылочки будут готовы.
После этого миссис Пибади покинула детскую, оставив их с Робертом наедине с детьми.
До этого спокойный Эйдан вдруг начал плакать, а вот Даниэла в руках отца совершено успокоилась. Отчего Флейм занервничала еще сильнее.
— Эйдан, это твоя мама.
Роберт наклонился к сыну и поцеловал в лобик. Малыш продолжал плакать. Флейм нервничала все больше, тоже плача.
Роберт попытался успокоить ее:
— Им нужно немного времени привыкнуть к тебе.
— Или они чувствуют, что я отказалась от них, поэтому ненавидят.
— Что за глупости. Пойдем.

Роберт направился с дочерью вглубь комнаты. Флейм последовала за ним. Они остановились у пеленального столика. Памперсы и прочее уже было приготовлено миссис Пибади и лежало рядом.
— Нужно памперсы сменить. Я покажу, что делать. С первого раза у тебя, возможно, не получится…
Роберт уложил дочь на столик и принялся снимать с нее памперс. Убрав грязный, тщательно протер кожу Даниэлы влажными салфетками, затем выкинув памперс и салфетки в специальный контейнер. Он строил дочери забавные рожицы, пока кожа малышки высыхала, затем взял свежий памперс, положил ее на него и ловко справился с липучками.
— Позже я покажу, как их подмывать и купать. — Снова беря дочь на руки, сказал Роберт.
— Я не думаю, что справлюсь.
Ее не покидало напряжение все время, пока она наблюдала за Робертом. Лицо было мокрым от слез, она часто дышала, сердце бешено стучало в груди, пульс молоточками бил по вискам. А Эйдан продолжал плакать у нее на руках.
Роберт отнес дочь обратно в кроватку и вернулся к ней с сыном.
— Заботиться о детях гораздо проще, чем планировать чье-то убийство.
Флейм потупила взгляд. Тон Роберта был шутливым, не являлся попыткой задеть ее или обидеть. Но так или иначе это навсегда останется между ними. Все ее поступки прошлого.
— Прости. Я не хотел. Эйдан плачет, потому что ты нервничаешь. Успокоишься сама, успокоится и он. Давай переоденем его.
Флейм аккуратно уложила плачущего сына на столик и под руководством Роберта стала постигать премудрости смены памперса. А когда закончила, была уверена, что никогда не сможет повторить этого вновь.
Почти сразу после этого вернулась миссис Пибади с двумя бутылочками со смесью.
Накормить детей Флейм все-таки доверила ей и Роберту, считая, что для первого раза и так достаточно. Просто наблюдала, пытаясь справиться внутренними страхами, одолевающими ее.
Когда дети были накормлены и уже снова лежали в кроватке, миссис Пибади вновь оставила их с Робертом вдвоём.
Они просто стояли и смотрели, как их малыши засыпают: довольные, чистые и накормленные.
Флейм все еще нервничала, но уже не плакала. Возможно, в мыслях все-таки обдумывая свой побег.
Роберт обнял ее за талию и привлек к себе. Тихо произнес:
— Мы со всем справимся.
— Насчет себя я не уверена.
— Но я же рядом.
Роберт ласково погладил ее по волосам и поцеловал в губы.

Отредактировано Келли Хант (2025-01-18 21:38:03)

Подпись автора

Крейг был плохим парнем, стремящимся стать хорошим, и хорошим парнем, с дурными наклонностями.

Едва такси припарковалось, Роберт сразу заметил, что в доме нет света. В окнах и первого, и второго этажей абсолютная темнота. Тревога охватила его.
Быстро расплатившись, он выскочил из машины и поспешил к дому. Какого черта там могло случится?! Где Римма и Флейм?
Открыв дверь, Роберт влетел внутрь и сразу услышал тихий плач. Но не детский. Плакала Флейм.
Он включил верхний свет. Флейм сидела у потухшего камина рядом с кроваткой Эйдана и Данни, обхватив себя руками, пытаясь унять дрожь. На краткую долю секунды он испугался, что… Нет, она никогда не причинит вреда их детям. Флейм любит их, обожает, Эйдан и Данни смысл ее жизни теперь… Но страх и холод тем не менее заполнили его изнутри.
Роберт бросился к детям. И у него отлегло от сердца при их виде.
Оба малыша мирно спали, посапывая. Явно накормленные, сухие и всем довольные.
Роберт, ничего не понимая, развернулся к Флейм. Она продолжала плакать.
— Где Римма?
— Я ее выгнала…
— Зачем?
— Они такие хорошенькие, правда, Роберт? Идеальные.
— Что случилось, Флейм? Расскажи. — Присаживаясь рядом, обеспокоенно спросил он.
— Ты, тетушка, Римма, миссис Пибади… Вы все знаете, умеете с ними обращаться. А я абсолютно бесполезна… Даже не могу дать того, что обязана. Молока.
С молоком у Флейм действительно были проблемы, из-за испытываемого ей стресса, в виду глобальных перемен в жизни, полного отказа от нестабильного и пугающего прошлого. И неуверенности в себе.
Врач рекомендовал кормить Эйдана и Данни смесями. А также пройти Флейм терапию, чтобы исключить негативные последствия вероятной послеродовой депрессии.
— Потому что нервничаешь.
Роберт обнял Флейм и притянул к себе. Посмотрел в глаза, ища слова, чтобы успокоить.
— Мне ведь тоже не тягаться с Мэй, Риммой и миссис Пибади. Всему приходится учиться заново. Роберт-младший был младенцем более двадцати лет назад. Да я и не особо вникал тогда… Послушай, Флейм. Для всего нужно время. Нам обоим. Но мы научимся заботиться о них. Вместе.
Флейм разрыдалась еще сильнее, прижимаясь к Роберту. Изо дня в день наблюдая, как ее тетка, кузина и миссис Пибади умело обращаются с Эйданом и Данни, по плачу понимая их потребности, сама она чувствовала себя ничтожной, недостойной. И искренне верила, окружающие думали также. Роберт думал также и снова презирал.
Поэтому ей очень хотелось верить в его слова.
Спустя некоторое время Флейм успокоилась, перестала плакать и отстранилась. Выглядела она уставшей и опустошенной.
— Тебе нужно поспать, милая. А я пригляжу за детьми.
— Не хочу идти наверх. Там так одиноко.
— Я постелю тебе на диване. Буду охранять ваш сон.
— Разбудишь меня, когда они проснутся? Хочу попытаться их покормить.
— Конечно. Но обещай не расстраиваться, если не выйдет. Здесь нужно время и терпение.
— Я ужасная мать. — Флейм снова всхлипнула.
— Это не так.
Роберт крепко прижал к себе Флейм, ласково погладив по растрепанным волосам.
Затем оставил ее на несколько минут, чтобы подняться наверх, взять подушку и плед.
Вернувшись отвел ее к дивану и сидел рядом, пока она не забылась тревожным сном. После отправился на кухню. Приготовил себе сэндвич, заварил свежий кофе, убедившись, что в холодильники полно еды. Когда Флейм проснется, нужно обязательно попытаться накормить ее. Мэй Бофорт теперь тщательно следила за количеством еды в их доме.
Смесь для детей заранее готовить не стал. Флейм сейчас необходимо немного уверенности, а если она увидит бутылочки со смесью, снова расстроится.
Роберт верил, происходящее временные трудности, и в итоге они все преодолеют.

Подпись автора

Крейг был плохим парнем, стремящимся стать хорошим, и хорошим парнем, с дурными наклонностями.

Роберт вошел в бывшую комнату Флейм, теперь переоборудованную под детскую. Комната была самой большой и светлой в доме, поэтому они и отвели ее для Эйдана и Даниэлы. Сами же перебрались в его комнату.
Решив сделать перерыв в работе, Роберт отправился посмотреть, чем занята Флейм. Комната на первом этаже, в которой он жил, пока не мог ходить, давно превратилась в его кабинет. В том числе и потому, что, когда малыши начнут ходить, они не могли случайно навредить ни себе, ни дорогой технике, запутавшись в проводах или что-то опрокинув.
Флейм стояла к нему спиной у пеленального столика, перебирая детские вещи, складывая их в две разные стопки. Роберт дал себе минуту, понаблюдать за ней, прежде чем заявить о своем присутствии. Она, скорее всего, этого не одобрила бы.
Флейм все еще не пришла в прежнюю форму после родов, но пару лишних фунтом не портили ее. Наоборот, делали более миловидной. Ей пришлось подстричь свои непокорные кудри. Во-первых, из-за того, что после родов волосы ее начали сильно выпадать. Вторая причина, Эйдан и Данни так и норовили схватить мать за длинные волосы, пока она возилась с ними, кормя, купая, переодевая или просто играя. И Флейм посчитала более практичным, не терпеть боль, связанную с забавами малышей.
— Чем занимаешься?
Флейм обернулась к двери. Роберт стоял на пороге комнаты, облокотившись о дверной косяк, и с улыбкой смотрел на нее. Она могла бы поспорить, он не пришел только что, а уже какое-то время молча наблюдал за ней. Делал так время от времени, хотя ей это и не нравилось.
— Сам знаешь, Эйдан и Данни растут слишком быстро. Больше половины вещей им малы. Ты явно переборщил, покупая для них все подряд. Вещи практически новые, не выкидывать же их. Когда поеду к тетке за детьми, завезу ненужные вещи ей. Она отдаст их в местный приют при приходе на благотворительность.
— Отличная идея.
— Можешь представить, чтобы несколько месяцев назад я занималась чем-то подобным?
— Мы оба сильно изменились.
— Я вообще не понимаю, чем раньше заполняла свое время. Эйдан и Данни у Мэйбл всего пару часов, а я уже безумно скучаю. Дом без них пустой и неуютный.
Флейм видела, Роберта подмывает прокомментировать, что раньше она тратила свободное время за пустые мечты о мести его брату. Насмешливые чертики в его зеленых глазах подсказали ей это.
— К какому часу Мэйбл нас ждет?
— К полудню. Нас? Поедешь со мной?
— Да. Не только ты скучаешь по малышам.
— А как же твой «Фонд»?
— Дела подождут.
Взгляды, которые прямо сейчас бросал на ее Роберт, были хорошо ей знакомы. Страсть, желание, вожделение. Флейм испытала смущение и смятение, полагая, что их сексуальные отношения окончательно остались в прошлом. Что их с Робертом дальнейшая жизнь будет подобна жизни пары в разводе. Последние четыре месяца все ее время и мысли занимали лишь дети. А учитывая собственную физическую форму в данный момент, она точно не хотела бы, чтобы Роберт видел ее обнаженной. К тому же шрам на ее животе…
— Я думаю, что тебе все-таки лучше вернуться к делам. И не мешать мне заниматься моими.
— Твои дела тоже подождут.

Роберт неспешно подошел к Флейм и взял за руку, нежно погладив пальцами изгиб кисти. Секса между ними не было много месяцев. С момента обморока Флейм и ее попадания в больницу. Они жили вместе, спали в одной комнате, в одной постели, но словно близкие, понимающие друг друга друзья, у которых есть совместные дети.
— Пойдем со мной.
Он потянул ее к выходу из детской.
— Я действительно думаю, что нам не стоит, Роберт.
— Ты совсем не хочешь меня? После всех этих месяцев.
— Хочу, конечно, но…
Роберту этого было достаточно, чтобы притянуть к себе Флейм и поцеловать. И она сразу ответила на поцелуй. Он слегка отстранился и прошептал ей на ухо:
— Я устал ждать, когда ты придешь, чтобы соблазнить меня.
Затем Роберт увлек ее в их комнату. Снова притянул к себе и поцеловал, расстегивая молнию на ее платье. Он по-прежнему желал ее. Знал, и она его желает. Но после рождения детей у них появились совершенно другие заботы и проблемы, о сексе думать было просто некогда. Забота о малышах отнимала все их время и все силы. Теперь же Эйдану и Даниэле почти пять месяцев, Мэй время от времени забирала их к себе нянчиться, и сдерживать сексуальное желание Роберту становилось все сложнее.
— Роберт, послушай…
Флейм прервала поцелуй.
— В чем дело?
— Не думаю, что я смогу… И ты не получишь удовольствия.
— С этим мы как-нибудь разберемся в процессе. Обещаю сделать все правильно. Не причиню боли. Ты же знаешь?
— Знаю.
Роберт медленно погладил обнаруженную спину Флейм, собираясь быть деликатным и нежным. Понимая, ей их близость дастся сложнее, чем ему, после беременности, родов и большого перерыва.
— Но я уже давно не пью противозачаточные. И презервативов в доме нет.
— Переживаешь, что снова забеременеешь?
— А ты нет?
Роберт улыбнулся ей, затем снова поцеловав, продолжая гладить ее спину.
— Не волнуйся, я все предусмотрел. Но, если ты опять забеременеешь, значит, придется нам воспитывать еще пару ребятишек.
— Ты несерьезно?
— Вполне серьезно.
В карих глазах Флейм отразились страх и недоумение.
— Я серьезно. — Глядя ей прямо в глаза, медленно произнес Роберт.
А затем стал стаскивать платье с плеч Флейм. Поцеловал в шею, в мочку уха, в открывшееся декольте.
— И прекрати выдумывать причины, чтобы помешать тому, что неизбежно.

КОНЕЦ.

Отредактировано Келли Хант (2025-01-18 21:42:17)

Подпись автора

Крейг был плохим парнем, стремящимся стать хорошим, и хорошим парнем, с дурными наклонностями.

ALana, снова спасибо! 💐
Я сама в шоке. И потому что закончила, и потому, что фик в итоге вышел гораздо больше, чем планировался изначально.

Ты верно зацепила суть. Кое-кто порассуждает на данную тему относительно Роберта и его отношений с Флейм уже в новой части.
И да, привыкнуть Роберту к спокойной жизни в качестве отца и фактически мужа не так уж и просто.
Уже в "Тумане", когда Роберт и Флейм окажутся снова в одном кадре, уже скоро, мысли про жизнь Роберта в некой вечной борьбе тебе могут снова прийти в голову.

Насчет Флейм все верно, там много чего у нее наложилось в итоге.
Легко в четвертой части этой парочке точно не будет.

Я действительно сама еще не определилась. Для себе решила решить ближе к финалу фика, какой расклад будет более реалистичным, в том числе учитывая предстоящие события.

ALana, для меня это важно и ценно. Это действительно так. Вряд ли этот фик перешел бы когда-то из головы на "бумагу", если бы не отклик читателей, твой в том числе. Особенно, потому что пара совсем не твоя.
И я, конечно, всегда понимала, пара Роберт-Флейм, в принципе, мало кому нужна и интересна, да и образ Роберта в моей голове порой совсем не тот, который видит для себя большинство.
Полностью согласна, главное, живой. С прочим всегда можно разобраться и научиться жить.

Отредактировано Келли Хант (2025-01-21 21:57:24)

Подпись автора

Крейг был плохим парнем, стремящимся стать хорошим, и хорошим парнем, с дурными наклонностями.