Он видел, даже на расстоянии чувствовал, что она с трудом сдерживается, только не мог разобраться, что именно её задевало сильнее - то, что её дочь представила ей в качестве жениха человека, годившегося ей в отцы, или всё же то, что в роли жениха оказался именно он.
Ситуация однозначно была нелицеприятная и выставляла его не в лучшем свете, и он хотел бы и был готов объяснить ей всё, если бы только она позволила. Но - она не желала ничего слышать на эту тему, и из уважения к её чувствам он предпочёл не настаивать и не навязывать свои объяснения - до более удачного момента.
Ему вдруг пришла в голову новая идея, и он не сразу осмелился озвучить её, а несколько раз взглянул на неё украдкой, прежде чем спросить.
В конце концов, она заметила его метания.
- Что?
Дождавшись позволения заговорить, он взволнованно облизнул губы.
- Может ли быть, что она не выключила телефон, а занесла нас обоих в «чёрный список»? Тогда, если ей позвонит кто-то другой, знакомый, тот, кому она доверяет, она ответит?
- Например? - всё ещё недоверчиво, с сомнением поинтересовалась она. - Номеров её друзей у меня нет.
- А как насчёт Круза? - осторожно решил узнать он, присматриваясь к её реакции.
Что-то непривычное было в том, что она ещё ни разу не упомянула о нём. Не сослалась на его авторитет, не предположила сокрушенно, как его заденет вся эта ситуация.
Она категорично помотала головой.
- Нет, его точно не стоит посвящать во всё это.
- Почему нет?
Можно было подумать, будто она не хочет, чтобы его имя снова всплыло между ней и Крузом, но некое странное ощущение будто нашёптывало ему на ухо, что дело не только в этом.

«- Ты общаешься с ним?
- Конечно, нет!
- Но хотела бы? - полувопрос-полуутверждение. Он словно сканировал её взглядом и считывал все мечты и желания.
- Круз, к чему говорить о том, чего никогда не будет?
- Я должен знать. Если бы он вдруг приехал - сейчас, ты бы ушла к нему?
Она напряжённо помолчала, справляясь с эмоциями, и несколько отстранённо - и в то же время с вызовом, словно проговаривала заученный текст, произнесла:
- У меня есть семья, которой я дорожу и которую не хочу потерять.
«Я прилежная ученица, Круз. Я знаю, что ты хочешь услышать. Не только ты умеешь читать мысли».
Такой ответ - очередная её попытка заговорить ему зубы, уйти от необходимости выбрать между «да» и «нет» - разозлил его ещё больше.
Он покачал головой, приблизился к ней - чтобы она точно расслышала вопрос, и проговорил тихо и яростно, чеканя каждое слово.
- Если бы он приехал, ты бы ушла к нему?
- Он не приедет! - оборвала она, вскидывая голову. - Весь этот разговор не имеет смысла. Я не хочу представлять себе какие-то гипотетические ситуации и воображать, как бы я поступила, это всё равно, что задумываться над своими действиями в случае, если Земля вдруг поменяет полюса или начнёт вращаться в обратную сторону.
Он вдохнул - тяжело и медленно, призывая всё своё терпение и выдержку, - и повторил:
- И всё-таки. Если бы он приехал за тобой, ты бы ушла к нему?
- Круз, довольно. Это просто смешно. Ты спрашиваешь для того, чтобы понять, как поступить со мной на этот раз? Уйти, хлопнув дверью, или позвать в постель?
Он чуть качнул головой - с горькой и безнадёжной усмешкой.
- Ты не хочешь меня в постели. Притворяешься спящей, больше не надеваешь изысканное бельё, зажимаешься на самом краю кровати...
- Это не так. Я надеваю другое бельё, потому что дети заходят к нам.
- Раньше тебя это не смущало.
- Раньше они были младше. Да и не может страсть полыхать всё время, как в начале отношений.
Он кивнул - подозрительно, давая понять ей, что слышит её - но не верит.
- Ты хочешь, чтобы на моём месте был он, вот и всё. Зря ты не переспала с ним, когда была возможность. Для большинства это не имело бы никакого значения, но ты не большинство. Для тебя это важно, поэтому ты и устояла. А теперь сожалеешь.
Стыдливый румянец разгорячил её щёки - и пришлось спасать ситуацию возмущением.
- Как ты смеешь говорить мне такое?! Я всё ещё твоя жена!
- На бумаге. Но не в сердце.
Ей показалось, что она поняла, к чему он снова раздул всё это. Когда они обходили тему Роберта и её чувств к нему стороной, им удавалось сохранять видимость нормальных отношений, но копившееся в нём раздражение, подозрительность и напряжение, как пузырьки воздуха в закипающем чайнике, время от времени требовали выхода.
- Ты ищешь повод, чтобы снова уйти?
Он с сожалением поджал губы.
- Я не нахожу повода, чтобы остаться».

Отредактировано Scout (2020-07-20 23:41:28)

Она помотала головой, пряча взгляд и пытаясь отгородиться от болезненной для обоих темы и вернуться к основной задаче.
- Прошу тебя, поедем. Мы должны найти Адриану.
Он не двигался с места.
Кто-то сигналил им и гневно сотрясал руками через окна, но он словно был далеко от всего этого.
Известие об их разводе с Крузом одновременно и радовало его несказанно, и - размазывало по стенке. Почему он не узнал об этом двенадцать лет назад?
Не могла же она все эти годы оставаться одна, - и он даже не хотел представлять, как к ней прикасается кто-то третий.
- Если не Круз, то кто? Есть кто-то другой?
Он спросил недоверчиво и даже возмущённо.
Она не отвечала и не смотрела на него.

«Почему ты молчишь? Ты хотя бы вспоминала меня, до сегодняшней встречи? Скажи, Иден!» - «Разумеется, есть кто-то другой. Он есть, даже когда его нет! Его зовут Роберт Барр! Он... он способен появляться, когда его никто не ждёт, и исчезать, когда в нём нуждаются!»

Он сверлил её взглядом и не мог понять, что чувствует.
Как могла она оттолкнуть его, чтобы потом принимать любовь от другого мужчины, даже не от Круза?
- Я больше не стану обсуждать эту тему, пока мы не приедем. Не вынуждай меня брать такси.
Её слова опять прозвучали жёстко и холодно, она пряталась в жестокость, как в броню, чтобы только он не заметил, не догадался, как кровоточит её душа, и какой огромный комок невыплаканных слёз стоит у неё в горле.

«Почему, почему ты не нашла меня?! Двенадцать лет! Это какой-то злой рок, нелепое стечение обстоятельств! Словно кто-то смеётся над нами! Двенадцать лет..!» - «Ты же сам уехал! Сам решил, что для тебя приемлемо, а что нет! Сам связался с Келли, а теперь с Адрианой! Кто следующий, Роберт? Моя мама?! Ненавижу тебя. Ненавижу!!!»

Она боялась, что больше не сможет сдерживаться. Броня дала трещину.
- Знаешь, я передумала. Я лучше пройдусь и поймаю такси. - Она дернула за ручку - но привычного щелчка не последовало, дверца не поддавалась. - Выпусти меня. Роберт!
Он, наконец, выдохнул и собрался. Угроза потерять её прямо сейчас была значительным стимулом.
- Нет, это ни к чему. Я больше не буду ни о чём спрашивать. Я хочу помочь.
Он выключил аварийку и возобновил движение.
Она обессилено и обречённо откинулась на спинку сидения.
Некоторое время они ехали молча, пока она не осознала, что не называла ему адрес, а он, тем не менее, знает дорогу.
Она покачала головой, горько усмехнулась и почти простонала:
- Я тебя ненавижу.
- За то, что я уехал тогда?
Она не нашла, что возразить.
- И за это тоже.
Он перестроился в крайний ряд перед светофором, а потом свернул с бульвара на улицу.
- Я думал, так будет лучше для всех. Ты хотела сохранить семью, я не стал мешать.
Сейчас любые оправдания своего малодушия казались ему мелочными, нелепыми и ничтожными. Если бы он только знал тогда, что её выбор не означает конец всему. Если бы дал ей чуть больше времени, проявил на толику больше такта и понимания...
Она не была счастлива без него. Очевидность этого даже она не стала бы отрицать. И осознание этого факта одновременно льстило его самолюбию, заставляло проклинать себя за преждевременное отчаяние и за горячность, и ещё - поднимало в нём чувство вины.
Это было чуждое ему чувство, приходящее настолько редко, что он не смог бы вспомнить даже год последнего визита, но сейчас он был в каком-то смысле рад ему - ведь это значило, что не всё для него потеряно.
Он упивался своей болью и отчаянием - оттого, что его отвергли, он не понимал причину такого решения, он был зол и сконцентрирован лишь на себе, - и вот теперь, когда она снова находилась рядом, её боль казалась ему страшнее его собственной.
- Ты помешал, когда приехал. Всё рассыпалось на осколки, так, что не собрать и не склеить.
Он смотрел, как она всё ещё пытается держаться ровно, как старательно прячет осуждающие нотки в голосе - но они, тем не менее, проскальзывают, и всё отчётливее понимал - это он сделал её несчастной. Не Круз. Он.
Он, желавший ей счастья больше всего на свете, был твёрдо уверен, что знает, как сделать её счастливой, - но добился лишь совершенно обратного.
- Прости меня.
Она даже усмехнулась - совсем без смеха.
- За что?
- За то, что разрушил твою жизнь.
Она устало - и безнадёжно - покачала головой.
- Нет, это невозможно. Кроме того, твои извинения столь же неискренни, сколь и несвоевременны. - Она вдруг словно отыскала точку опоры и ухватилась за неё двумя руками, вновь находя причину выстоять. - К счастью, всё это уже в прошлом. Но не рассчитывай, пожалуйста, что я стану спокойно наблюдать, как ты ломаешь жизнь моей дочери.
Её способность мобилизоваться для отпора или атаки, защищая то, что ей дорого, не могла не восхищать и была хорошим знаком.
Она рассталась с Крузом из-за него! И, что бы она ни говорила сейчас, как бы ни злилась и ни отрицала свои чувства, он больше не повторит прошлых ошибок.
Ему так хотелось поскорее покончить с темой, касающейся Адрианы, и перейти к их отношениям, что он предпринял ещё одну аккуратную попытку объясниться.
- Иден, я даже не собирался... Всё не так, как она говорит. Она сама это затеяла.
Он сознательно избегал формулировок «ты не должна ей верить» и «всё, что она говорит - неправда», но она всё равно прервала его - ожидаемо.
- Не продолжай, я не хочу вникать в подробности. Ты хоть понимаешь, как низко это выглядит? Она не просто годится тебе в дочери, она могла бы быть твоей дочерью... если бы...
Вернувшаяся к ней возможность возражать, возмущаться и отчитывать оставляла ему надежду на то, что разговор снова вернётся в нужное русло.
- Если бы ты не встретила Круза? Видишь, тебе даже не обязательно договаривать - я уже и сам могу продолжать твои мысли. - Она молчала, делая вид, что присматривается к номерам домов на улице. - Иден, в отношении твоей дочери мне не в чем себя упрекнуть, я не сделал ничего, что могло бы оскорбить или унизить её или тебя.
- Рада, что ты доволен собой. Жаль только, что ты не смог выбрать другую девушку для подвигов.
- Тебе жаль только этого? - он прищурился. Её реакция лучиком надежды мелькнула в конце тоннеля. - Ты напрасно ревнуешь. У тебя нет соперниц.
- Я не куплюсь на это, можешь не стараться. Так, это пятнадцатый, тот тринадцатый... вот! Её дом.
- Здесь нельзя парковаться.
- Останови на секунду, я выйду.
- Ладно. Я тебя догоню.
Когда он попал в подъезд, консьерж выдавал Иден запасные ключи. Её аргументы были неоспоримы.
- Я её мать! Я плачу за эту квартиру! И я хочу увидеть дочь!

Отредактировано Scout (2020-07-21 00:02:18)